И мы едем в Цыпово июнь 2017! Йога-кэмп “Энергии Цыпова”
Ай-да с нами! Звони 068-066-800
В новые времена славой своей Цыпова обязано, прежде всего Владимиру Бобракову. Володя на протяжении почти двух десятилетий был хранителем места, основным создателем и популяризатором его мифологии. С его слов, он впервые попал в Цыпова в возрасте семи лет вместе со своим отцом и его другом. Взрослые рыбачили и попутно рассказывали какие-то вещи о древностях этого места.Володя пошел погулять по совершенно дикому склону и зарослям. Внезапно он провалился и обнаружил себя в яме, которая больше походила на останки какого-то помещения. В стене он увидел плиту с семью углублениями. С трудом выбравшись, он побежал к своим и рассказал об увиденном. Взрослых очень заинтересовала именно плита с семью углублениями. Однако, несмотря на многочасовые поиски, они не смогли вторично найти таинственную комнату.
В следующий раз в Цыпова Володя вернулся уже совершеннолетним. Отцовская рыбалка стала отправной точкой для его поиска. Он искал эту плиту все годы, которые ему оставались до 48-летия, когда его не стало. Он так и не нашел эту комнату. Но смерть нашла его именно в Цыпова.
В 1988 году, во времена перестройки, разрешили создание неформальных объединений! Володя Бобраков & Со создали объединение “Феникс”. “Фениксами”, как их называли, была произведена огромная работа: были раскопаны из-под камней, земли и мусора, достигавших почти до потолка, вся скальная церковь и ее подсобные помещения. Так же был расчищен весь скальный монастырь с его огромными кельями. Расчищена дорога от монастыря до Днестра. Гуляя сейчас по монастырю и церкви, невозможно себе представить, что все это в основном находилось под землей и битым камнем. Открытие всего этого великолепия потребовало многих лет самоотверженного труда: речь идет о сотнях и сотнях тонн грунта и камней, от которых вручную были освобождены эти вместилища тайн.
Множество, как раньше говорили, паранормальных феноменов…, свидетелями которых рано или поздно становились “Фениксы”- археологи и другие, приезжавшие сюда, прочно закрепили за Цыпова славу самого таинственного и необычного места Молдовы. Эта слава распространилась и по территории СНГ: много лет подряд сюда стекались биоэнергетики, уфологи, эзотерики и просто любители чудес из Киева, Москвы, Риги Краснодара и других, не менее странных, мест.
Володя из трезвого ученого-археолога (хотя и не без артистических вывихов) постепенно стал исследователем неизвестного. Еще в 1989 году “паранормальные” разговоры его раздражали и выводили из себя. Но уже в начале 90-х он вольно плавал в не самых прозрачных водах целого конгломерата оккультных версий того, что происходит в Цыпова. Впрочем, причиной этой перемены было не только само Цыпова: менялась модальность времени, идеологическое небо Империи треснуло навсегда. Люди повсеместно стали искать и строить новое небо, новый мир. Все ищущие, приезжавшие тогда в монастырь, делились своими мифами, “видениями”, “озарениями”, сновидениями. Первичное усвоение этого иного, ненаучного, конгломерата знаний Володей началось с проецирования на местность мифа братьев Стругацких – Тарковского “Сталкер – Зона – Комната чудес”, (Эта версия применительно и к Цыпова, между прочим, в чем-то является наиболее совершенной, т.к. наиболее абстрактна и наименее антропоморфна). Вслед за этим хлынул поток мифологий, достойно представивший закат всего ХХ века, – от языческо-магических культов и описаний мира, до новоарийских славянских дел, строящихся на доказательствах языковых, которыми, как известно, можно доказать все, что душа пожелает. Чего же желала душа Володи? Она желала исключительности, стремов и, кажется, смерти.
Наиболее устойчивые его убеждения:
– именно сюда, в Цыпова, добирался Орфей в поисках Эвридики и здесь спускался в Аид, т.е. в царство мертвых. Та самая плита с семью углублениями, которую он искал всю жизнь, – типичная вещь для орфических культов. Во время ежегодных состязаний певцов в Древней Греции в эти семь отверстий вставлялись нераскрывшиеся бутоны цветов. Бутоны распускались в цветы от пения соревнующихся. Видимо это должно было быть действительно волшебное пение. – именно в Цыпова зародился культ Залмоксиса, последнего из “крупных” богов. В качестве места человеческих жертвоприношений этому дакскому богу Володя неизменно указывал на 30-метровый пересохший водопад, которым заканчивается ряд монастырских келий. Суть этого жертвоприношения заключалась в том, что раз в три года самого доблестного воина “отправляли к Залмоксису”: воин прыгал с большой высоты на воткнутые острием вверх копья.
– Цыпова было местом, где в древности проходили посвящение воины-волки, т.е. оборотни. Всем желающим Володя показывал места, где как бы происходили те или иные моменты инициации. Например, в трапезной, завершавшей ряд келий верхнего яруса монастыря, десять небольших отверстий в скале, со слов Володи, использовались для начала энергетической трансформации десяти пальцев ног. Соответственно – в десять волчьих когтей. Он населил Цыпова тем, что любил, и тем, чего боялся. Бобраков был талантливым художником: графика, резьба по дереву, по камню, ковка. Его графика была изысканной, но стремноватой. Преобладали в ней норганические миры, как сказали бы на нынешнем оккультном новоязе. Его лицо в начале знакомства производило странноватое впечатление, по крайней мере на автора этих строк. Дело было не столько в безнадежно испорченных зубах, сколько в странной обездвиженности чего-то существенного в его лице. Возникало ощущение как от человека много времени проведшего взаперти, например, зека. Много лет спустя после нашего знакомства Володя признался, что у него напрочь отсутствует обоняние. Из-за сложной болезни ему полностью удалили слизистую оболочку носа и пазух. Он не ощущал запахов вообще.
Мои встречи с ним были редки – раз в два-три года. После того, как срок аренды монастырских земель “Фениксом” закончился, новые власти не продлили договор. Вся группа (многие уже жили в монастыре подолгу, а то и с семьями) должна была покинуть это место. Было очень тяжело. Володя стал почти одержим. Он воспринимал Цыповский монастырь как свою собственность. Пару раз у него “съезжала крыша”. Место “поймало” его. Володя не смог покинуть Цыпова. Все, что он смог сделать – переселиться на противоположный берег Днестра, в село Попенки. Вместе с ним переселились его жена с сыном, и еще один член группы. Каждый день на лодке он переправлялся в монастырь, завидя в бинокль каких-нибудь посетителей. Меня он попросил вывешивать во время приездов ярко-желтое полотенце, – на камнях келий оно хорошо было видно с того берега. В последние приезды я предпочитал не… Общение с Володей все больше превращалось в сплошной его монолог. К тому же мои представления о силе Цыпова и о неизвестном в весьма малой степени соответствовали его пониманию. Было видно, что он очень нездоров физически. Об этом с ним говорить не было смысла: стена его абсолютных знаний обо всем, в том числе о целительстве, к этому времени была уже неприступна. Ему очень нравилось посвящать неофитов. Он с заметным удовольствием пугал их некрофильскими рассказами об оборотнях, жертвоприношениях, погребениях и т.п. Володя присел на связь туристов с силами места. Преуспев в этом, он стал своего рода “двойным ниппелем”, питаясь впечатлениями посетителей. Вместе с тем он был удивительным и незаурядным человеком. Оставил квартиру в Кишиневе, годами с семьей жил в Цыповском монастыре, малоприспособленном, мягко говоря, для быта. Под его руководством была проведена титаническая работа по расчистке монастыря и его территории. Он действительно был хранителем места (иногда довольно агрессивным) и держал миф Цыпова в своих руках. Он был изыскан и благороден, – верилось, что его фамилия действительно дворянского происхождения. В нем была особая холодная чистота, – как в ледниковой воде. Однако Цыпова – такое место, где любые мифы живы, пока живы их носители. Володи не стало в 48 лет – отказало сердце. Смерть нашла его, когда он на лодке переправлялся в Цыпова. Он успел закончить рукопись своей книги о монастыре. После его смерти монастырь стал стряхивать с себя сложносочиненную цепь наваждений. Остатки их продолжают существовать в рассказах местных жителей, монахов, в устах экскурсоводов.
Монастырь сильно коммерциализировался.
ТОНКИЕ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ СКАЛЬНОГО КОМПЛЕКСА ЦЫПОВА:
а) видимые и слышимые: – призрак “Черный монах”. По ночам – довольно регулярное явление в монастыре. Особенно для тех, кто знает о его существовании. Подкрадывается незаметно. Но никого не трогает. Молчалив. – светящиеся шары и искры разных цветов – синие, белые, голубые, желтые(реже),- повсеместно. – светящийся туман над землей и камнями, – повсеместно; впрочем, он видим видящим и в других местах. В Цыпова это видение приходит без напряжения. Подкрадывается незаметно. – древний город ,- виден в долине, особенно в полнолуние. Производит неизгладимое впечатление. Впрочем, в полнолуние в Цыпова все невероятно. – многоголосый хор (мужской) из-под земли, – слышен изредка перед закатом в районе водопадов правого притока р. Цыпова. – правильные геометрические круги из травы другого цвета и ботанического вида, – всегда видны в чашеобразной земляничной долине за круглым холмом напротив родника.
б) невидимые : – неоднократно зафиксированный эффект освобождения от глубоких и давних страхов (высоты, темноты, змей и т.п.) при сравнительно длительном (несколько дней) пребывании в монастыре и в долине. – странные и необъяснимые ощущения и чувства, иногда воспоминания. И монастырь, и долина летом полны молодых и не очень людей, чего-то ищущих и ожидающих от этого места. Немало “употребляющих”. Говорят, бывают и сатанисты (лично я не встречал) ,- хотя это вполне может быть и камуфляжем, – меньше любопытствующих пристает.
В настоящее время Цыпова стало лабораторией, где, сложно реагируя между собой, общается и соединяется эзотерический, магический и прочая люд со своими мифами и жизнями. Так рождаются новые смыслы и новые пути, новая музыка и новые горизонты. В предпоследний раз я был в Цыпова в начале осени. Я увидел там новый, неизвестный мне род людей. Они были основательны в экипировке : военные надувные плоты были их лежбищем в монастыре. Они были при овчарках. А главное – в них виден совершенно новый свет, – они сияют золотым безбоязненным светом, хорошо защищенным, но открытым. Они крепко стоят на земле. Их физическая форма великолепна. Они самодостаточны и не нуждаются в поводырях. Удивительно, что такие люди есть. Потому что они – заполнены и цельны. В них есть что-то, чего не хватает всем. Что-то, что обычно теряется с юностью, так и не успев расцвести. Я не познакомился с ними, к сожалению. За пару лет до своей смерти Володя подарил мне карту всего того, что принято называть Цыпова,- он сделал ее собственноручно. Я решил сделать эту карту доступной для всех, кому это нужно. Пусть эта карта будет без пределов. Потому что Цыпова – одно из лучших мест на земле. И отнюдь не только монастырь составляет эту роскошь. Для меня намного более привлекательна и благодатна долина речки Цыпова, с ее неописуемыми холмами, каньонами, скалами и водопадами. Или “Цыповский Стоунхэндж” – невероятной энергетики сооружение, будто вынырнувшее из кельтских мифов. Цыпова – одно из самых волшебных мест на земле. Возможно, дело и в том, что здесь на протяжение многих тысяч лет люди искали силу, знания и свободу. Но даже естественных, не обусловленных людьми, сил этого места достаточно, чтобы даровать удивительные вещи, – глоток другого – безмолвный золотой ветерок над долиной, ниша прозрачного безмолвия в сердце долины у родника, исцеляющего душу, радуга других возможностей под водопадом, вибрирующей лавиной бьющим в макушку, новые дали для голоса, поющего в амфитеатре того же водопада, мерцающий ковыль, переходящий в звездное небо, неуловимую ясность живых, изумрудные вертикальные ветра, одинокие лодки, безмерность мира и путей в нем, вдохновение и одиночество, любовь и печаль, радость и просыпание. Это земля ,где нет ничего невозможного. И за этим есть еще и вход в другое Цыпова, куда попасть так же сложно, как стреле – лететь вечно.» Олег Панфил.
И мы едем в Цыпово 29-31 июля! Йога-кэмп “Энергии Цыпова”